Третья мировая начинается в Баренцевом море

Многие официальные лица, включая министра обороны России маршала Игоря Сергеева, склонялись к версии о стол¬кновении с иностранной подлодкой. В интервью писателю Николаю Черкашину адмирал Вячеслав Попов сказал: «Из всех версий наиболее логичной считаю столкновение с ино¬странной подводной лодкой». В пользу этого предположения также говорили обнаруженные сигнальные буи, которые мог¬ли принадлежать другому участнику подводного инцидента. До сих пор никто не ответил на вопрос, почему эти буи не были подобраны и почему они не фигурировали в качестве вещественного доказательства на следствии?.. Просто увиде¬ли некие сигнальные буи и решили их не трогать?.. Странно, очень странно. Теперь несколько слов о том, почему же не всплыл аварийный буй самого «Курска». Как оказалось, буй не сработал потому, что в штатном месте пульта управления буем почему-¬то отсутствовал ключ пуска. Значит, в аварий¬ной ситуации «Курск» не мог обозначить свое местонахож¬дение. Как случилось, что аварийный буй был «заблокиро¬ван» — неизвестно, была ли то преступная халатность или, может быть, чей-¬то злой умысел. Если же это было сделано сознательно, то «заблокированный» буй — повод задуматься о том, что, возможно, кто-то знал о грозящей «Курску» опасности.
Если принять за отправную точку утверждение, что при¬чиной гибели «Курска» стал взрыв боезапаса в первом торпед¬ном отсеке, то следует иметь в виду, что сам по себе боезапас взорваться не мог. К взрыву привело мощное внешнее воз¬действие, то есть — подводное столкновение.

Как ни странно, сторонники этой версии нашлись даже в США. По замечанию «Нью-¬Йорк Таймс», ряд американских военных экспертов допускают возможность столкновения российского «Курска» с натовской лодкой, но Вашингтон и Лондон стараются скрыть информацию о столкновении, чтобы не осложнить отношения с Россией. 21 августа министр обороны Игорь Сергеев сказал журналистам, что Россия офи¬циально запросила «через своего представителя при НАТО командование альянса о возможном местонахождении на¬товских кораблей в районе аварии». НАТО жестко отвергло возможность нахождения своих подводных лодок в Баренце¬вом море на территории учений Северного флота. Однако, как заметил маршал Сергеев, натовцы сделали к своему заявлению странное дополнение, что «если бы такой случай имел место, мы бы никогда этого не признали». Тем самым Североатлантический альянс однозначно подтвердил, что в случае столкновения натовской и российской подводных ло¬док факт своего присутствия в зоне учений российского флота натовцы никогда бы официально не признали. А значит, все их заверения — пустой звук.

Уголовное дело о гибели атомохода «Курск» было возбуж¬дено 23 августа 2000 года, причем возбуждено оно было по признакам статьи 263 УК РФ — «нарушение правил безопас¬ности движения и эксплуатации железнодорожного, воздуш¬ного или водного транспорта». Формулировка этой статьи подразумевает именно подводное столкновение. Как и с кем столкнулся «Курск», оставалось неизвестным.

В гипотетическом столкновении с американской субма¬риной нет ничего не только фантастического, но и сколько-нибудь неожиданного, если учесть, что подводных аварий с участием отечественных и американских субмарин насчи¬тывается в общей сложности около двадцати.

В июне 1970 года у берегов Камчатки американская лодка «Тогот» столкнулась с советской атомной субмариной К¬108, причем американский экипаж решил, что советская лодка при аварии погибла, и, не всплывая, полным ходом ушел в Перл¬-Харбор. Но К¬108 сумела всплыть и вернулась на базу, принеся на своем борту обломки американского пери¬скопа. Окончание холодной войны не прекратило попыток слежения натовских сил за российскими кораблями. В февра¬ле 1992 года американская лодка «Батон Руж», осуществляя скрытое слежение, столкнулась с российской субмариной проекта 945. Правда, тогда обошлось без жертв. Происходили такие инциденты и в Баренцевом море. Американская лодка «Грейлинг» в марте 1993 года также при попытке скрыто¬го патрулирования столкнулась с российским стратегиче¬ским авианосцем К¬407, причем лишь чудом американская субмарина не протаранила ракетный отсек К¬407 — в этом случае, скорее всего, погибли бы обе лодки, оставив на дне Баренцева моря незаглушенные ядерные реакторы и шесть¬десят с лишним ядерных боеголовок. На морском дне мог возникнуть новый «Чернобыль». Эти подводные инциден¬ты замять не удалось, и президенту США Биллу Клинтону пришлось звонить в Москву и приносить извинения Борису Ельцину. Адмирал Эдуард Балтин подчеркивает: «Я не раз собственными глазами видел, как наши подлодки привози¬ли на базу неопровержимые доказательства столкновения с иностранными субмаринами: куски обшивки, аварийные буи и т. д.».

Поэтому уместно предположить, что «Курск» пополнил спи¬сок подобных инцидентов. 14 августа источник в администра¬ции президента США, пожелавший сохранить анонимность, сообщил, что около места аварии «Курска» находились две американские подводные лодки. 18 августа член комитета Государственной думы по безопасности В. И. Илюхин заявил, что наиболее вероятной версией происшедшего в Баренцевом море он считает столкновение «Курска» с кораблем иностран¬ного государства. Военные источники в Москве сообщали, что в 330 метрах от российской субмарины был обнаружен предмет, напоминающий ограждение рубки чужой подвод¬ной лодки, но в штабе Северного флота эту информацию не подтвердили.

Вполне вероятен такой сценарий: иностранная субмари¬на следила за «Курском», идя в нескольких сотнях метров от него, выше и сзади — со стороны винтов, то есть в той зоне, которая именуется «акустической тенью», где собствен¬ные шумы лодки сливаются с посторонними звуками. В этой «тени» российская субмарина не могла засечь другую лодку, которая «села на хвост». И когда «Курск» начал всплытие, произошло столкновение с преследователем, который пы¬тался поскорее проскочить за корму «Курска», чтобы вновь оказаться в его «акустической тени». «Курск» ударился о дно иностранной субмарины и упал на скальные породы, покры¬тые илом… Находясь в момент аварии в более устойчивом положении, чужая лодка не упала на дно Баренцева моря, но, получив значительные повреждения, все-таки смогла самостоятельно уйти.

Через шесть дней после аварии в Баренцевом море аме¬риканская подводная лодка «Мемфис» вошла в норвежский порт Берген. Несмотря на то что официально субмарина за¬просила разрешение войти в порт для пополнения запасов, тут же получила распространение информация, что «Мем¬фис» нуждался в ремонтных работах. Весьма показательно, что официально Пентагон отказался прокомментировать эту информацию, а также назвать местонахождение «Мемфиса» во время аварии «Курска». Видимо, американцам было что скрывать. Таким образом, нельзя однозначно исключить ве¬роятность нахождения «Мемфиса» в Баренцевом море 12 ав¬густа. Может быть, именно эта лодка следила за нашим атомоходом?
Удивительно, что этот сценарий очень похож на историю аварии советской подводной лодки К¬129, которая в марте 1968 года погибла у Гавайских островов. Через несколько дней после того, как советская лодка перестала выходить на связь, в японский порт Йокосука пришла и встала на ремонт американская атомная подлодка «Суордфош», у которой имелись значительные повреждения рубки. Подобные по¬вреждения могли быть получены только при столкновении с другой лодкой. Военно-морские силы США отлично знали место гибели советской лодки, иначе как объяснить тот факт, что летом 1968 года американская лодка «Хэлибат» и судно «Мизар» легко отыскали лежащую на грунте К¬129 и смогли ее обследовать. Точные координаты ее гибели можно было получить только от экипажа другого участника катастрофы — лодки «Суордфош».

Может быть, этот печальный сценарий имеет склонность к повторению?
Один из самых авторитетных военно-морских историков России, капитан первого ранга Виталий Дмитриевич Доцен¬ко насчитал тринадцать основных версий гибели «Курска». Сам же он в 2000 году по «горячим следам» выпустил кни¬гу под названием «Кто убил „Курск"?», в которой изложил свою версию катастрофы. Он предположил, что командир находившейся в зоне учений американской подводной лодки «Мемфис» счел выполнение учебной торпедной атаки суб¬мариной «Курск» за настоящую атаку и в ответ выпустил боевую торпеду. Может быть, у американцев просто сдали нервы… Так как американская лодка находилась на боевом патрулировании, то ее оружие было готово к немедленному применению. В результате взрыва начался пожар в первом отсеке «Курска». Геннадий Лячин дал приказ всплывать, поэтому на лодке и был поднят перископ. Когда лодка уже начала маневр, в первом отсеке сдетонировал боезапас, по¬сле чего атомоход упал на дно. Нельзя исключать, полагает Виталий Доценко, что лодка «Мемфис» не ограничилась одной торпедой и чуть погодя сделала еще и трехторпедный залп. От близкого взрыва такой колоссальной мощности в ре¬зультате гидродинамического удара и сама лодка «Мемфис» могла получить незначительные повреждения, о которых сигнализировал выпущенный аварийный буй — тот самый таинственный буй, замеченный русскими моряками... Не исключено, впрочем, что буй отделился от «Мемфиса» в ре¬зультате воздействия ударной волны. Поэтому «Мемфису» и потребовалось идти на ремонт в Берген.

Почему «Мемфис» мог атаковать «Курск»? Дело в том, что командиры американских подводных лодок следуют ин¬струкции, согласно которой в случае явного нападения они имеют право по своему усмотрению применять оружие для самообороны. Такого права командирам субмарин никогда не давалось ни в СССР, ни в современной России. Капитан первого ранга Николай Черкашин по этому поводу размыш¬лял: «Это значит, что российское правительство (в отличие от американского) не доверяет своим командирам¬-подводникам здраво оценить обстановку в море и заранее приносит в жерт¬ву тот или иной экипаж ради сохранения мира от случайного развязывания войны. Если рассуждать об интересах всего человечества, тогда в подобном связывании рук есть свой благой смысл: кто¬-то из конфликтующих кораблей должен удержаться от ответного удара, воздержаться ценой собствен¬ной жизни… Кому воздерживаться и кому жертвовать — уже предписано: российским подводникам». Значит, «Курск» не мог противостоять «Мемфису», так как в случае нападения российская субмарина должна была прежде всего доложить об инциденте командованию и дожидаться разрешения на применение силы.